Вместо ответа они просто ушли, слышался только скрип корзин, которые
они волокли по песку.
- Почему?.. Почему вы уходите, так ничего и не сказав?!
Жалкий вопль, который уже никто, кроме него, не слышал. Дрожа всем
телом, мужчина нагнулся и стал на ощупь собирать содержимое разбитого ящика
для коллекционирования насекомых. Бутылка со спиртом, видимо, треснула:
когда он коснулся ее, между пальцами разлилась приятная прохлада. Он
беззвучно заплакал. Горевал он не особенно сильно. Да и казалось ему, что
плачет кто-то другой.
Песок полз за ним, как хитрый зверь. Блуждая в кромешной тьме, еле
передвигая ноги он с трудом добрался до двери. Ящик с отломанной крышкой
тихонько положил рядом с очагом. Рев ветра разорвал воздух. Из банки у очага
он вынул завернутые в полиэтилен спички и зажег лампу.
Женщина лежала все в той же позе, чуть больше наклонившись к полу. Она
слегка повернула голову в сторону двери, стараясь, видимо, выяснить, что
делается снаружи. Заморгала от света и сразу же снова плотно закрыла глаза.
Как восприняла она жестокость и грубость, которую он только что испытал на
себе?.. Хочет плакать - пусть плачет, хочет смеяться - пусть смеется... Еще
не все потеряно. Я, и никто другой, держу запал к мине замедленного
действия.
Мужчина опустился на колено за спиной женщины. Чуть поколебался, потом
развязал полотенце, стягивавшее ей рот. И не потому, что почувствовал вдруг
угрызения совести. И уж конечно, не из жалости или сочувствия.
Он просто обессилел. И уже не мог выносить этого бесконечного
напряжения. Кляп, в сущности, был ни к чему. Если бы тогда женщина и кричала
о помощи, это, может быть, наоборот, вызвало бы растерянность сред его
врагов и заставило бы их скорее решить все дело.
Женщина, вытянув подбородок, тяжело дышала. От ее слюны, смешанной с
песком, полотенце стало серым и тяжелым, как дохлая крыса. Синие следы от
врезавшегося полотенца, казалось, никогда не исчезнут. Чтобы размять
одеревеневшие щеки, ставшие твердыми, как вяленая рыба, она беспрерывно
двигала нижней челюстью.
- Уже время... - Взяв двумя пальцами полотенце, он отбросил его. - Пора
им кончить совещаться. Сейчас прибегут с веревочной лестницей. Ведь если все
останется как есть, им же самим хуже будет. Да, это точно... Не хотели
беспокойства - нечто было тогда заманивать меня в эту ловушку.
Женщина проглотила слюну и облизнула губы.
- Но... - Язык еще плохо ее слушался, и она говорила глухо, точно с
яйцом во рту. - Звезды взошли?
- Звезды?.. При чем тут звезды?..
- А вдруг звезды не взошли...
- Ну и что, если не взошли?
Женщина, обессилев, снова замолчала.
- В чем дело? Начали - договаривайте! Хотите составить гороскоп? Или,
может быть, это местное суеверие?.. Еще скажите, что в беззвездные ночи
нельзя спускать лестницу?.. Ну так как же? Я не понимаю, когда молчат!..
Может, вы заговорите, когда взойдут звезды? Ждите, дело ваше... Но что будет
если в это время разразится тайфун? Тогда уж нечего будет беспокоиться о
звездах!
- Звезды... - Женщина точно по капле выдавливала из себя слова, как из
полупустого тюбика. - Если к этому времени звезды еще не взошли, особо
сильного ветра не будет...
- Почему?
- Звезд-то не видно из-за тумана.
- Нужно же сказать такое! Разве сейчас ветер дует не так же, как
раньше?
- Нет, тогда был намного сильнее. Слышите, он стихает...