Страница: 5/14
- "Никто не любит одиночества. Просто я не люблю разочарований." Будешь мемуары писать, так и напиши. - сказала она.
- Спасибо.
- Зеленый цвет тебе нравится?
- Это ты к чему?
- Потому что на тебе водолазка зеленая.
- Не так чтобы люблю. Какая разница, какой цвет?
- Не так чтобы люблю. Какая разница, какой цвет? - повторила она за мной вслед и спросила. - Мне нравится, когда так говорят. Как будто стену белят свежей известкой. Тебе так говорил кто-нибудь?
- Не-а.
- Меня Мидори (яп. "зеленый") зовут. Но зеленый цвет мне совсем не идет. Странно, да? Как-то черезчур, не кажется? Как заклятие какое-то. А старшую сестру зовут Момоко (момо - яп. "персик"). Смешно, да?
- И как, идет ей розовый цвет?
- Знаешь, очень идет. Как будто родилась, чтобы в розовом ходить. Вот ведь несправедливо как.
На ее стол принесли еду, и юноша в индийской клетчатой рубахе позвал ее: "Мидори! Еда пришла." Она махнула ему рукой, мол, поняла.
- Ватанабэ, а ты конспект ведешь? По "Истории драмы II"?
- Конечно.
- А можешь одолжить? Я пару лекций пропустила, а в группе не знаю никого...
- Конечно, могу.
Я вытащил из портфеля тетрадь, проверил, не было ли в ней чего лишнего, и протянул Мидори.
- Спасибо. А ты послезавтра в универ придешь?
- Угу.
- Тогда, может, придешь сюда к двенадцати? Я тебе конспект отдам, и заодно пообедаем вместе. У тебя ведь несварений не случается, если ешь не один?
- Да ладно тебе... Но не стоит за это взамен ничего такого. Подумаешь, конспект одолжил.
- Ничего. Я люблю благодарить. Не забудешь, может, запишешь лучше?
- Да чего бы я забывал? Послезавтра, в двенадцать часов, встречаемся здесь.
- Со стороны ее столика донеслось: "Мидори, иди быстрей, остывает все". Она не прореагировала.
