Страница: 7/15
- Ватанабэ. Я не знаю, что у тебя за обстоятельства, но тебе такое поведение не идет, и не похоже это на тебя, как ты считаешь? - сказала Хацуми.
Она положила руки на стол и неотрывно смотрела на меня.
- Да, - сказал я, - иногда я сам так думаю.
- Тогда почему не перестанешь?
- Иногда очень не хватает человеческого тепла, - откровенно сказал я. - Когда не могу ощутить тепло чьего-то тела, иногда невыносимо одиноко становится.
- Мне, в общем, так кажется, - встрял Нагасава. - Ватанабэ нравится какая-то девушка, но по каким-то причинам сексом они заниматься не могут. Поэтому секс он воспринимает как нечто отдельное и справляется с этим на стороне. И что тут плохого? Вполне разумно. Нельзя же запереться в комнате и одним онанизмом заниматься?
- Но если ты правда любишь эту девушку, разве нельзя потерпеть, Ватанабэ?
- Может и можно, - сказал я и поднес ко рту политую сливочным соусом рыбину.
- Тебе мужских сексуальных проблем не понять, - сказал Нагасава Хацуми. - Вот я, например, уже три года с тобой встречаюсь, и все это время сплю то с одной дечонкой, то с другой. Но у меня об этих девушках никаких воспоминаний не остается. Ни имен, ни лиц не помню. С каждой ведь только по разу сплю. Встретился, переспал, расстался - вот и все. Что в этом плохого?
- Что я в тебе не переношу, так это вот этот твой эгоизм, - негромко сказала Хацуми. - Проблема не в том, спишь ты с другими девушками или не спишь. Я разве хоть раз на тебя сердилась за то, что ты с другими девушками развлекаешься?
- Это развлечением даже назвать нельзя. Это просто игра, вот и все. Никто же не страдает.
- Я страдаю, - сказала Хацуми. - Почему тебе меня одной не хватает?
Нагасава некоторое время молча болтал в руке стакан с виски.
- Не не хватает. Это совсем другого порядка вещи. Есть в моем теле какая-то жажда, от которой мне всего этого хочется. Если ты от этого страдаешь, извини. Дело вовсе не в том, что мне тебя одной не хватает. Но я кроме как с этой жаждой жить не могу, это и есть я. Ничего с этим не сделаешь.
Хацуми наконец взяла вилку с ложкой и начала есть рыбу.
- Но Ватанабэ по крайней мере в это не втягивай.
- Мы с Ватанабэ в чем-то похожи, - сказал Нагасава. - Ватанабэ тоже, как и я, подлинного интереса ни к кому, кроме себя, не испытывает. Есть между нами и разница, конечно, типа эгоист или не эгоист. Но ни к чему, кроме того, что он сам думает, что он сам чувствует и как он сам поступает, у него интереса нет. Поэтому он может воспринимать себя в отрыве от других. Вот этим мне Ватанабэ и нравится. Только этот парень сам этого четко осознать не может и потому мечется и страдает.
- А кто не страдает, кто не мечется? - сказала Хацуми. - А ты, что ли, никогда не мечешься и не страдаешь?
- И я, конечно, тоже и мечусь, и страдаю. Но я это могу воспринимать как испытание. Если мышь током бить, она тоже научится ходить по пути, где меньше страдать приходится.
- Но мыши ведь не любят.