Страница: 4/5
Теперь поле вокруг него купалось в темно-синем свете. Повернувшись, чтобы возвращаться назад, он услышал быстрое шарканье у себя под ногами в густом подлеске – какое-то существо прыжками пересекло ему дорогу и скрылось. Киёмори немедленно приложил стрелу к луку, но в тот же миг другая тень скользнула почти между его ног и с шорохом исчезла. Он сразу же бросился в погоню, ориентируясь только по звуку и двигаясь от одного заросшего травой места к другому. Киёмори выскочил на лощину и наткнулся на прижавшуюся к земле, неподвижно застывшую лису; ее глаза как зачарованные, не мигая, были устремлены на стрелу Киёмори. Он натянул тетиву. Послышалось низкое рычание, и неприятный запах ударил ему в ноздри. Он посмотрел внимательнее и увидел, что там не одна лиса – два пушистых тельца жались друг к другу. Две пары свирепо блестевших глаз повернулись к нему. У старого лиса с пятнистым хвостом вся шерсть встала дыбом. Лисица, наполовину укрытая телом своего самца, припав к земле и выпустив когти, издавала глубокие, горловые рычащие звуки и перепуганными глазами наблюдала за сжимавшей лук рукой. Для лисы она была слишком костлявой и скорее напоминала волчицу выдававшимися лопатками, тусклым мехом и впалым животом. Киёмори посмотрел еще пристальнее и увидел, что под собой она прятала маленького детеныша. Они могли бы спастись, удрать в безопасное место, не будь с ними малыша, подумал Киёмори. Трое – какая удача! На мгновение он задумался, в кого стрелять сначала. Полностью согнутый лук скрипнул. Оказавшаяся в ловушке пара, казалось, излучала фосфоресцирующее свечение и издавала странный стон. Демонстрируя отчаянную храбрость, лис угрожающе припал к земле, а лисица, выгнувшись дугой, еще теснее прижалась к детенышу.
Внезапно рука Киёмори обмякла.
Ах вы, жалкие, жалкие создания! Но какая прекрасная семья! Вы гораздо благороднее глупых людей, подумал он про себя. Что делал он здесь со своим луком? Загнал эти существа в безвыходное положение? Доспехи – какие-то доспехи, чтоб похвастаться! Сохранить достоинство перед мастером по изготовлению доспехов, сдержать обещание? Глупо… глупо! Если старик будет глумиться над ним, то какое это имеет значение? Обычные доспехи отлично его устроят! Не доспехи делают мужчину, не в доспехах доблесть.
– Хоть и бессловесные вы создания, но сколь великолепны! Скорбь, любовь – воплощенная родительская любовь! Будь я этим старым лисом, и если бы Токико с Сигэмори попались вот так? Даже дикий зверь может возвыситься над собой – а смог бы я в такой ситуации?
Киёмори повернул лук в сторону и пустил стрелу в направлении одинокой звезды, светившей на потемневшем небе.
Трава у его ног зашевелилась, будто от порыва ветра, и тут же все стихло. Он опустил глаза вниз – лисы исчезли.
По пути домой Киёмори остановился возле покривившейся изгороди вокруг дома мастера по изготовлению доспехов. Он крикнул сгорбленной фигуре, двигавшейся через полосу света, отбрасываемого небольшим светильником:
– Добрый человек, добрый человек, не нужно лисьих шкурок для моих доспехов! Воспользуйся чем угодно. Позднее я все объясню. Приходи завтра и назови любое возмещение, какое захочешь получить.
Горбатая фигура вышла на веранду с котлом, окутанным клубами пара, и в воздухе распространился резкий запах горячего клея.
– Что?! Не хотите свои доспехи? Что же вы обещали в таком случае? Я говорил вам, что буду два дня и две ночи, как глупец, варить этот клей! Значит, и в ковчег вы выстрелили в шутку, так? Значит, я ошибся во владетеле края Аки? Думаете, я готов делать доспехи для человека, который меня одурачил? Я отказываюсь – наотрез отказываюсь что-либо делать для вас! Спешите сюда, дикие псы, спешите съесть это варево!
Сосуд с горячим клеем внезапно пролетел по воздуху и упал у Киёмори в ногах. От пара и запаха клея он чуть не задохнулся, повернулся кругом и с мрачным видом направился домой.
Вскоре после этого, в ноябре, Киёмори вернулся к службе во дворце. Но несколькими днями раньше у калитки для слуг появился посетитель и слезно попросил перекинуться с господином парой слов.