Страница: 5/6
Пока Киёмори допрашивал женщину, зазвучал колокол тревоги, и на подступах к деревне послышались отчаянные крики. Вести о прибытии Киёмори дошли до монастыря. Монахи вооружились и спустились в деревню, чтобы прогнать незваных гостей. Ко времени, когда Киёмори прибыл на место действия, его воины уже вели жестокий бой с монахами. Свист стрел усилился, когда монахи бросились на воинов с мощными алебардами. Киёмори быстро приготовил лук к стрельбе и стал целиться в монаха крепкого сложения, когда тот распростер руки с криком:
– Э-э! Не вы ли Киёмори из дома Хэйкэ? Погодите, Господин Харимы! Если это вы, то я не буду драться с вами!
– Что, ты отказываешься драться? Экий трус!
– Я Дзиссо, настоятель соседнего монастыря.
– Ну и что?
– Если вы помните, мы встречались восемь или девять лет назад в июне, у подножия Гионского холма. Тогда совершался поход со Священным ковчегом к столице. В то время только один воин осмелился бросить нам вызов и пустил стрелу в священную эмблему. Уверен, что вы не забыли того дня!
– Да, это был я, Киёмори из дома Хэйкэ.
– Та единственная стрела заставила повернуть нас назад. Мы поклялись, что отомстим в удобное время. Но ведь были и такие, кто восхищался вами, среди них и я.
– И что потом?
– Я поклялся, что когда-нибудь увижу вас снова, в день, когда вы захотите поговорить со мной.
– Готов говорить с тобой в любом месте и в любое удобное для тебя время.
– Прекрасно, но какова причина этого нашествия?
– Мы не хотели причинить вам вреда. У меня приказ схватить Тамэёси. Это место нельзя было миновать.
– Уведите своих людей как можно скорее. Мы встретимся в какой-нибудь другой день.
– Хорошо. К своему стыду, я должен признать, что мы совершили ошибку.
Недовольные тем, что не удалось схватить Тамэёси и обозленные нападением монахов, воины Киёмори ушли тем не менее только после того, как подожгли несколько деревенских хижин.
Через двадцать дней почти все мятежники были схвачены и заключены в тюрьмы за исключением двух: Тамэёси из дома Гэндзи и Тадамасы из дома Хэйкэ, дяди Киёмори.
Возвращаясь в поместье Рокухара, Киёмори тешил себя надеждой сбросить доспехи, помыться и затем поспать. Он только что проехал мост Годзё, когда лохматая фигура человека, облаченного в одежду монаха, с лицом, закрытым шарфом и широкой шляпой паломника, выскочила из тени деревьев в направлении Киёмори.
– Погоди, Господин Харимы, погоди!
Незнакомец сбросил с себя маскировку паломника и ухватился за стремя всадника.