Страница: 5/10
– Что за придурок здесь орал и лишил нас ночного отдыха?
Но вскоре они обнаружили брошенную на дороге алебарду. Чуть подальше лежал и стонал раненый воин. Еще дальше в пыли нашли тело другого воина. Поднялась суматоха. Направили посыльных узнать, в чем дело. Стали седлать лошадей.
Беспокойство Носа росло. Не опоздал ли он с тревогой? Кареты Киёмори нигде не было видно. Жив ли он? Возможно, хозяин Рокухары не смог вернуться в свой дом с двориком, где были посажены кусты роз.
Обезумевший от страха бык мчался вперед, таща за собой карету. Он остановился, когда путь перегородила стена.
– Где мы? – крикнул Киёмори.
К нему подошли, ковыляя, охранник и погонщик быка. Последний ответил, тяжело дыша:
– Это дом господина Норимори!
– Стучите в ворота!
Взволнованный тон Киёмори заставил воина колотить по бревнам изо всех сил. Вскоре ворота открылись и, к изумлению привратника, во дворик без всяких объяснений быстро въехала карета, остановившись у самой галереи особняка. Появился слуга и, услышав, что прибыл сам хозяин Рокухары, побежал докладывать своему господину.
Вскоре вышел Норимори, младший брат Киёмори.
– В чем дело – почему в такой час? – раздраженно спросил он Киёмори.
– Я ездил к Айтого и на пути домой подвергся нападению сторонников Ёситомо.
– Сторонников Ёситомо? Сколько их было?
– Фактически только один.
– Только один?
– М-м-м, – промычал Киёмори, начиная осознавать неуклюжее положение, в котором оказался. Он никогда не испытывал такого панического состояния, какое пережил сегодня вечером. Ёсихира в одиночку напугал его сверх всякой меры и потряс до основания. Что послужило причиной такого непостижимого страха, думал Киёмори, перебирая в мозгу варианты ответа на вопрос. В этот день он вспоминал голову Ёситомо, торчавшую на суку напротив ворот Восточной тюрьмы. Когда с возгласом «Я – сын Ёситомо!» между занавесками появилось зловещее видение, Киёмори, наверно, отождествил это видение с самим Ёситомо. На мгновение ему показалось, что он встретился с призраком главы дома Гэндзи, обуреваемым чувством мести. Были другие обстоятельства, объясняющие страх Киёмори. Он ведь уезжал от Токивы, радуясь в душе своему успеху, но одновременно потаенное чувство вины вызвало дух Ёситомо…
Норимори пригласил брата войти в дом и стал расспрашивать его о происшествии более основательно.
– Почему Ёсихира, один, смог так напугать тебя? У тебя ведь было достаточно охраны?
– Со мной творилось что-то неладное, – был вынужден признать Киёмори.
