Исторический очерк, посвящённый адмиралу Ониси Такидзиро, ставшему «отцом камикадзе».
Страница: 5/5
Случай по-своему беспрецедентный: какое дело иностранным обвинителям и палачам до душ казненных? Пусть с этим разбирается японское общество и синтоистские иерархи − кого и куда определять после смерти, но в любом случае это внутреннее дело самих японцев. Не тут-то было: и спустя много лет, уже в наше время, визит любого японского министра в храм Ясукуни неизменно сопровождается политическим скандалом, старательно раздуваемым возмущенной общественностью Запада и сопровождаемым официальными протестами со стороны так называемых стран демократии (Те же Соединенные Штаты, Великобритания и иже с ними только в одном XX веке участвовали в несметном количестве захватнических войн и вооруженных конфликтов, суть которых, вне зависимости от лицемерной риторики, всегда сводилась к переделу мира и к попыткам «наложить лапу» на национальные богатства стран, ставших жертвами их агрессии. При этом заметьте, что, например, вьетнамцы не возмущаются тем, что их недавние враги, многие годы выжигавшие Вьетнам с помощью варварских бомбежек, напалма и химического оружия, упокоились на самом престижном военном кладбище США − Арлингтонском, где американцы хоронят своих национальных героев. − Прим. авт.).
Была и еще одна причина, по которой адмирал Ониси не питал никаких иллюзий по поводу предстоящего судилища. Ему, как потомственному самураю, было известно знаменитое высказывание полководца Кусуноки Масасигэ, жившего в XIV веке:
Неправда не пересилит правду,
Правде не победить закона;
Закон не пересилит власти;
Власти не победить Небес.
Если уж это было справедливо по отношению к самому военному сословию Японии, то чего ожидать от чужеземных врагов, лишенных благородства воинской этики?
Иноземцам не победить воинственных духов ками − покровителей Японии, в этом адмирал не сомневался. И хотя ту войну самураи проиграли, однако они сделали всё, что было в их силах, и честно выполнили свой воинский долг. Это подтверждает и предсмертное стихотворение Ониси Такидзиро:
Омыта и ясна,
Теперь луна сияет.
Гнев бури миновал.
Теперь все сделано,
И я могу уснуть
На миллионы лет.
Трудно не согласиться с окаянным адмиралом императора Хирохито: он не поступился своей честью и имеет право спокойно спать миллионы лет. Похоже, именно это и бесит его бывших врагов − позор-то невиданного разгрома в Пёрл-Харбор и страх перед его отчаянными камикадзе останется в истории человечества тоже на миллионы лет. Отсюда и непрекращающиеся попытки обвинить его в том, что он обрекал на верную смерть тысячи своих подчиненных − пилотов-смертников.
Да, как сказали бы на Западе, взял он грех на душу… Однако его вина не перед «надменными врагами» (обычно именно так самураи называли англо-американские орды, с которыми сражались. − Прим. авт.), а перед соотечественниками, отдавшими свои жизни ради победы. И потому − это внутреннее дело самих японцев, но никак не их бывших врагов (Феномен появления пилотов-смертников до сих пор не может получить взвешенной оценки: часть японского общества оправдывает действия адмирала Ониси, другая − ставить это ему в вину. − Прим. авт.).
«Путь воина − означает смерть. Когда для выбора имеются два пути, выбирай тот, который ведет к смерти. Не рассуждай! Направь мысль на путь, который ты предпочел, и иди.
Невольно напрашивается вопрос: «Почему я должен умирать, когда это невыгодно? Почему я должен платить жизнью за ничто?»
Это обычные рассуждения себялюбивых людей. Когда надлежит сделать выбор, не позволяй мыслям о выгоде колебать твой ум. Принимая во внимание, что все мы предпочитаем лучше жить, чем умереть, это предпочтение определяет и наш выбор.
Думай об ожидающем тебя бесчестии, когда ты, стремясь к выгоде, вдруг ошибешься. Подумай о жалкой участи человека, который не добился цели и продолжает жить.
Когда ты потерпел фиаско в своих намерениях и расплачиваешься за свою неосмотрительность смертью − значит, твоя жизнь проведена бесцельно; но помни, что твоя смерть не роняет твоего достоинства. Смерть не бесчестит.
Выполнение долга должно быть безукоризненным, а твое имя незапятнанным» (Из кодекса чести самураев «Бусидо». Словосочетание «бусидо» по-японски означает «путь воина». − Прим. авт.).
Остается добавить, что именно следование нормам Бусидо, выработанным самураями за тысячи лет, и позволило Ониси Такидзиро не только успешно противостоять беспринципным врагам и создавать им невиданные прежде проблемы, но и оставить их без должной сатисфакции. И теперь он действительно может спокойно спать миллионы лет − потому что ни на йоту не поступился своей самурайской честью. Ну а как будут в глазах потомков оправдываться его бывшие враги, которые, несмотря на колоссальное военное превосходство, так и не смогли сломить самурайский дух его древней страны − это не его проблемы.
Ониси Такидзиро прожил всего 54 года, из которых 37 отдал Военно-морскому флоту Японии, и прошел путь самурая до конца. Его дух вернулся в храм Ясукуни в качестве воинственного божества, покровителя Японии, и таковым он останется и ныне, и присно, и во веки веков. Банзай!
Виктор Аннинский,
2009 г.
P.S. Настоящий очерк не претендует на историческую полноту − для этого существует энциклопедии, историческая литература и многочисленные сайты в Сети. Однако позволяет понять некоторые мотивы невиданно ожесточенной войны между Императорским флотом Японии и Военно-морскими флотами США и Великобритании. Позволяет он и иначе взглянуть на этику победителей Второй мировой войны, и именно на те аспекты их морали, которые они так старательно затушевывают, искажают и пытаются оправдать задним числом.
Не претендует очерк и на объективность: ибо история, как наука, не может быть объективной по определению − видение любых исторических событий всегда зависит от точки зрения авторов. В свою очередь, это видение зависит от того, по какую сторону «баррикад» они находятся, а также − от их личных симпатий или преференций. Это не нуждается в доказательствах хотя бы по той простой причине, что в истории человечества мы не сможем найти ни одного (!) исторического события, имеющего однозначную оценку. Всегда найдутся иные точки зрения и иные мнения, подчас кардинально не совпадающие с тем, что написано в учениках истории.
Орфография японских имен приведена в соответствии с национальной традицией: сначала фамилия, потом имя (Исторически это связано с тем, что в Японии общественное всегда доминировало над личным, и по этой причине принадлежность к какому-либо клану или семье было более значимым, чем личности самих самураев. − Прим. авт.).
В. А.
