Страница: 4/5
Читатель не сможет не заметить, что "Непрошеная повесть" отчетливо
распадается как бы на две половины. Первая посвящена описанию "светской"
жизни Нидзё, во второй (Свиток Четвертый) она предстает перед нами
спустя четыре года уже буддийской монахиней, совсем одинокой, в
изношенной черной рясе, а в заключительном, Пятом свитке - еще через
девять лет [6], когда Нидзё уже исполнился сорок один год.
Монашество - обычный финал многих женских судеб в эпоху
феодализма. И все-таки можно сказать, что жизнь Нидзё сложилась особенно
несчастливо. Судьба дважды, и притом, в самом начале жизненного пути,
нанесла ей удар за ударом, в значительной мере определив ее дальнейшую
участь. Ей было пятнадцать лет, когда умер ее отец, и немногим более
шестнадцати, когда умер ребенок, рожденный ею от императора. Кто знает,
останься этот маленький принц в живых, судьба Нидзё, быть может, не была
бы такой трагичной... Смерть императорского отпрыска развеяла мечты о
личной карьере, отняла надежду на восстановление былой славы ее
знатного, но захудалого рода. А смерть отца означала утрату не только
духовной, но и материальной опоры в жизни. Кто только не заботился о
Нидзё! Ее поддерживали все понемножку - и родичи (дед, дядя), и ее
любовник Сайондзи, и сам "прежний" император Го-Фукакуса, и его брат,
тоже "прежний" император, Камэяма, и доже старый министр Коноэ...
Женщина, не имевшая поддержки влиятельной семьи, была совсем беспомощна
в ту эпоху. Так и Нидзё пришлось волей-неволей служить послушной
игрушкой чужих страстей и мимолетных капризов.
Но несмотря на все испытания, Нидзё все же не пала духом. Со
страниц ее повести возникает образ женщины, наделенной природным умом,
разнообразными дарованиями, тонкой душой. Конечно, она была порождением
своей среды, разделяла все ее предрассудки, превыше всего ценила
благородное происхождение, изысканные манеры, именовала самураев
"восточными дикарями", с негодованием отмечала их невежество и
жестокость. Но вместе с тем какая удивительная энергия, какое
настойчивое, целеустремленное желание вырваться из порочного круга
дворцовой жизни! Требовалось немало мужества, чтобы в конце концов это
желание осуществилось. Такой и остается она в памяти - нищая монахиня с
непокорной душой...
- - -
Перевод (несколько сокращенный) сделан по книге "Непрошеная
повесть", изд-во "Синтёся". Комментарий и послесловие Хидэити Фукуды,
серия "Собрание классической японской литературы". Вып. 20-й. Токио,
1980.
Необходимо отметить, что ряд мест в рукописи XVII века
(единственном сохранившемся экземпляре мемуаров Нидзё) вызывает
разноречивые толкования японских комментаторов. В этих случаях мы
придерживались вариантов, представлявшихся наиболее убедительными, - в
основном, предложенных Хидэити Фукудой в вышеуказанном издании.
И. Львова