Страница: 4/15
"Верно, свидеться нам
суждено уж не в скорбной юдоли -
только в мире ином.
Этой встречи я ожидаю,
как зари порой предрассветной!"
- Как бы то ни было, теперь он знает, что у меня на душе, - сказал
отец. - Мои тревоги тронули его сердце! - И грустно, трогательно было
видеть, как он рад этому.
- - -
На второй день восьмой луны - совсем скоро после посещения нашей
усадьбы - государь прислал мне с дайнагоном Дзэнсёдзи ритуальный пояс,
который носят женщины в тягости.
- ...и приказал, чтобы мы не надевали траурных одеяний! - пояснил
дайнагон. Он был в парадном кафтане, слуги и стражники-самураи
торжественно разодеты. Я поняла, что государь нарочно поспешил с этим
обрядом, чтобы все свершилось еще при жизни отца. Больной очень
обрадовался, приказал угостить посланцев и всячески беспокоился, чтобы
им был оказан Должный прием, но при мысли, что он и хлопочет, и
радуется, наверное, в последний раз, мое сердце сжималось от невыразимой
печали.
Дайнагону Дзэнсёдзи отец подарил превосходнейшего вола по кличке
Сиогама, которым прежде весьма дорожил. В свое время этого вола даровал
отцу настоятель храма Добра и Мира, Ниннадзи.
Днем отцу стало как будто немного лучше. "Кто знает, вдруг все
обойдется и отец выздоровеет?.." - с надеждой подумала я; у меня отлегло
от сердца, и с наступлением вечера я прикорнула у постели больного,
хотела лишь чуть вздремнуть, но сама не заметила, как уснула. Внезапно я
открыла глаза - отец разбудил меня.
- Ах, какой ты еще ребенок! Спишь себе безмятежно, совсем позабыв,
что дни мои сочтены, что я только о тебе и тревожусь, жалею тебя,
бедняжку! С тех пор как смерть разлучила тебя с матерью, - тебе было
тогда всего два года, - я один неустанно о тебе пекся, любил больше всех
остальных детей... Бывало, ты улыбнешься - я радуюсь, опечалишься - я
горюю вместе с тобой. Мое счастье и горе - все зависело от тебя...
Незаметно промчались годы, тебе стало уже пятнадцать лет, и вот
приходится расставаться. Служи государю усердно, старайся быть
безупречной, береги честь, веди себя скромно! Если в будущем любовь
государя остынет, если у тебя не достанет средств по-прежнему жить при
дворе и нести придворную службу, без колебаний, не мешкая, от чистого
сердца прими постриг! Став монахиней, ты спасешься в будущем
потустороннем существовании и утешишь покойных родителей, сможешь
молиться, чтобы всем нам снова встретиться в едином венчике лотоса, в
мире ином... Если государь разлюбит тебя и ты лишишься опоры в жизни, не
вздумай сделать позорный шаг: отдаться кому-нибудь другому или найти
приют в чужом доме - пусть я буду уже в могиле, все равно прокляну тебя
с того света! Союз женщины и мужчины возникает не только в теперешней
жизни, он предопределен еще в прошлых воплощениях,, не в нашей власти
его расторгнуть. Повторяю снова и снова - ни в коем случае не отвергай
пострига, не опускайся до положения девы веселья, дабы после смерти не
оставить по себе дурной славы, не прослыть суетной и развратной. Если же
ты станешь монахиней, то как бы ты ни нуждалась, как бы
трудно ни пришлось тебе добывать пропитание, все это суета сует!
