Страница: 15/19
Песня звучала так прекрасно, что госпожа Омияин сказала:
- Я сама выпью это вино! - и, пригубив его три раза, передала чарку
Сайкю, а государь вернулся на свое место. - Хоть и говорится, что у Сына
Неба нет ни матери, ни отца, - продолжала госпожа Омияин, - а все же
благодаря мне, твоей недостойной матери, ты был императором, смог
вступить на престол императоров, украшенных всеми Десятью добродетелями!
- И снова выразила желание послушать песню в исполнении сына.
- Я всем обязан вам, матушка, - отвечал государь, - и самой
жизнью, и императорским престолом, и нынешним почетным титулом прежнего
государя...Все это ваши благодеяния! Могу ли я пренебречь вашей волей? -
И он спел песню имаё, повторив ее трижды:
"На холм Черепаший, беспечно играя,
слетела с небес журавлиная стая.
Пусть годы проходят, пусть время бежит -
покой нерушимый в державе царит!"
Он трижды поднес чарку сакэ госпоже Омияин, потом сам осушил ее и
вслед затем велел передать полную чарку дайнагону Дзэнсёдзи, сказав:
- Санэканэ пользуется вниманием красавиц... Завидую!
После этого вино было послано всем придворным, и пир
окончился.
Я думала, что эту ночь государь опять проведет у Сайкю, но он
сказал: "Кажется, я чересчур много выпил... Разотри-ка мне спину!" - и
сразу уснул.
На следующий день Сайкю вернулась к себе. Государь тоже уехал, но
не домой, а во дворец Конриндэн - в усадьбу, своей бабки госпожи
Китаямы, - она прихварывала, и он поехал ее проведать. Там мы и
ночевали, а на другой день возвратились во дворец Томикодзи.
- - -
В тот же день, вечером, к государю явился посланец от государыни.
Оказалось, ему было велено передать: "Нидзё ведет себя как нельзя более
вызывающе, поэтому государыня запретила ей бывать при ее дворе, однако
государь чересчур снисходителен к этой недостойной особе и благоволит ей
по-прежнему... Вот и на сей раз, как слышно, госпожа Нидзё ехала в одной
карете с государем, в тройном нарядном платье, так что люди говорили:
"Ни дать ни взять, выезд государыни, да и только!" Такая дерзость -
оскорбление для моего достоинства, прошу отпустить меня - я уйду от
мира, затворюсь в Фусими или где-нибудь в другом месте!"