Страница: 12/14
- - -
У госпожи Омияин случился всего-навсего легкий приступ бери-бери,
недуг неопасный, и оба государя, обрадованные, заявили, что это надо
отпраздновать. Первым устроить пир вызвался наш государь, распорядителем
он назначил дайнагона Сайондзи. Перед обоими государями поставили
расписные лаковые подносы с десятью отделениями, в которых лежал вареный
рис и разные яства. Такие же подносы подали всем гостям. Госпожа Омияин
получила подарки - алую и лиловую ткань, свернутую наподобие лютни, и
пеструю ткань, сложенную в виде цитры. Государю Камэяме поднесли
многопластинчатый гонг на деревянной раме, только вместо металлических
пластин к раме подвесили свернутые четырехугольником лиловые ткани от
темного до бледно-сиреневого оттенка, а жезл для удара был сделан из
ароматического дерева, инкрустированного кусочками горного хрусталя.
Женщинам - дамам госпожи Омияин - поднесли дорогую бумагу "митиноку",
ткани и прочие изделия, придав им самую неожиданную форму, мужчинам -
нарядную кожаную конскую сбрую, тисненую замшу. Подарков была целая
груда! Веселились до позднего вечера. Я, как всегда, разливала сакэ.
Государь играл на лютне, государь Камэяма - на цитре, царедворец Киммори
- на малой японской цитре, принцесса, воспитанница госпожи Омияин, тоже
играла на цитре, Кинхира, сын дайнагона Сайондзи, - на флажолете,
Канэюки - на флейте. Спустилась ночь, на горе Арасияма уныло зашумел
ветер в соснах, издалека, из храма Чистой Истины, Дзёконгоин, долетел
колокольный звон, и государь запел:
Там над башнями столицы
красный отсвет черепицы,
Слышится печальный звон
из обители Каннон...
Это было удивительно к месту и так прекрасно!
- А где же моя чарка сакэ? - спросила госпожа Омияин, и государь
ответил, что она стоит перед государем Камэямой. Тогда госпожа Омияин
сказала, что теперь наступил черед послушать его пение, но государь
Камэяма, смущенный, всячески отнекивался. Тогда наш государь сам взял
чарку и бутылочку с сакэ, прошел к матери за шелковый занавес, поднес ей
полную чарку сакэ и снова запел:
Дни блаженства, дни отрады,
праздничные дни -
Нам утехи, как награды,
принесли они.
Пусть, в гармонии певучей
долы облетев,
Дарит радостью созвучий
праздничный напев!
Тут уж и государь Камэяма подхватил песню, присоединив свой голос
к голосу старшего брата.