Страница: 15/17
- - -
Теперь мне было не жаль расстаться с жизнью в миру.
"Покидаю суетный мир, укажи мне путь к просветлению!" - молилась
я.
В этом году исполнилась третья годовщина со дня смерти настоятеля.
Снова обратившись к мудрому старцу на Восточной горе Хигасияма, я
заказала семидневное чтение Лотосовой сутры. Днем я слушала чтение, а
вечера проводила в храме Гион.
Последний, седьмой день чтений совпал с днем смерти настоятеля. В
слезах внимала я колокольному звону, вторившему богослужению.
Бою колоколов
всякий раз я. рыданьями вторю
и не знаю, зачем
до сих пор еще обретаюсь
в этом суетном, бренном мире...
- - -
Маленький сын мой подрастал, я скрывала его от всех, опасаясь
людской молвы, но часто навещала, и ребенок был мне отрадой. В этом году
он уже ходил, бегал, разговаривал, не ведая ни скорбей, ни печалей.
Мой дед Хёбукё скончался минувшей осенью, когда на мою долю выпало
столько тяжелых переживаний. Конечно, его смерть должна была причинить
мне глубокое горе, но, поглощенная свалившимся на меня
несчастьем, я, кажется, не полностью осознала в те дни тяжесть этой
утраты. Зато теперь, в долгие весенние дни, проведенные в молитве,
память о покойном вновь воскресла в моей душе. Дед был последним близким
мне человеком по материнской линии, и скорбь о нем с новой силой сжимала
сердце - наверное, оттого, что теперь, обретя наконец некоторое
спокойствие, я вновь могла воспринимать события в их истинной сути.
В ограде храма Гион пышно расцвела сакура. В минувшие годы Бунъэй
здесь было знамение - рассказывали, что сам великий бог
Сусаноо[11] сложил здесь песню:
"Вишни, что расцветут
в изобилье за прочной оградой
подле храма Гион,
принести должны процветанье
всем, кто их посадил в этом месте".
