Страница: 2/9
- Какие же обряды совершаете вы по утрам и вечерам? Что привело
вас к прозрению? - спросила я, и одна из монахинь ответила:
- Я была хозяйкой всех этих дев, ныне удалившихся от мира сюда, на
остров. На пристани держала я дом, где обитало много красавиц, и жила
тем, что добывали они своей красотой. Проезжие люди заходили к нам в
гости, мы радовались, когда они приходили, а когда корабль уплывал,
грустили... Так жили мы день за днем. Первым встречным, совсем
незнакомым людям клялись в любви до гроба; под сенью цветущей сакуры, в
знак вечной любви, подносили полную чарку сакэ, меж тем как в сердце не
было ни капли настоящей любви... Незаметно промчались годы, и вот мне
уже перевалило за пятьдесят. Не знаю, видно, такова моя карма, - так,
кажется говорится? - только разом очнулась я от этой жизни, подобной
сновидению, полному пагубных заблуждений, и решила навсегда расстаться и
с домом своим, и с грешной жизнью. Здесь, на острове, каждое утро хожу я
в горы, собираю цветы и подношу их буддам всех трех миров!
Слушая речь этой женщины, я почти позавидовала ее судьбе. Корабль
стоял у этого острова день-другой, а потом поплыл дальше.
- Посетите нас снова на обратном пути! - говорили отшельницы,
горюя, что наступает разлука, но я подумала: "Нет, мы расстаемся навеки,
больше мне не суждено побывать здесь..." - и ответила:
"Если б знать я могла,
сколько зорь еще встретить придется
в этом долгом пути!
Только страннице бесприютной
жребий свой угадать не под силу..."
Наконец корабль прибыл к острову Миядзима. Над безбрежными волнами
издалека виднелись храмовые ворота Птичий Насест; галереи храма, длиной
в сто восемьдесят кэн[5], как будто поднимаются из воды;
множество лодок и судов пристает прямо к этим галереям. Предстояла
большая служба, и мне удалось полюбоваться разнообразным искусством
здешних жриц "найси": в двенадцатый день девятой луны, готовясь к
предстоящему празднику, жрицы пели и танцевали на предназначенном для
представлений помосте - так же, как галереи, помост устроен над водой,
пройти туда можно прямо из храма по галереям. Выступали восемь жриц
"найси", все в разноцветных косодэ с длинными белыми шлейфами. Музыка
была обычная, мне было отрадно слышать знакомую мелодию и видеть пляску
"Платье из перьев", изображавшую Ян-гуйфэй[6], возлюбленную
танского императора Сюань-цзуна.
