Страница: 4/8
* * *
Дэнко родился в Таку. В то время, о котором пойдет речь,
еще были живы его старший брат, которого звали Дзиробэй,
младший брат и мать. Однажды в девятом месяце мать Дэнко,
отправляясь на проповедь, взяла с собой сына Дзиробэя.
Когда пришло время отправляться домой, ребенок, одевая
соломенные сандалии, наступил на ногу человеку, который
стоял рядом с ним. Человек упрекнул ребенка, но тот начал
спорить с ним. В конце концов человек обнажил меч и убил
его. Мать Дзиробэя чуть не лишилась чувств, Опомнившись,
она бросилась на человека, и тогда он убил ее тоже. После
этого человек вернулся к себе домой.
Этого человека звали Гороуэмон. Он был сыном ронина по
имени Накадзима Моан. Его младший брат Тюдзобо вел аскетическую
жизнь в горах. Моан был советником господина Мимасака,
и Гороуэмон тоже получал жалование.
Когда о случившемся узнали в семье Дзиробэя, его младший
брат отправился к дому Гороуэмона. Обнаружив, что дверь
заперта изнутри, и что на стук никто не выходит, он изменил
голос и представился незнакомым человеком. Когда дверь
открыли, он выкрикнул свое подлинное имя и скрестил мечи
с врагом. Оба самурая упали в кучу мусора, но в конце
концов Гороуэмон был убит. В это время ворвался Тюдзобо
и зарубил младшего брата Дзиробэя.
Услышав об этом, Дэнко сразу же пришел в дом Дзиробэя
и сказал:
- Из врагов был убит только один, тогда как наша семья
потеряла три человека. Это очень печально, и поэтому мы
должны убить Тюдзобо.
Однако Дзиробэй не соглашался. Дэнко почувствовал, что
это позор, и хотя он был буддийским священником, он решил
отомстить убийце своей матери, младшего брата и племянника.
Тем не менее он знал, что поскольку он занимает пост обычного
священника, скорее всего господин Мимасака примет ответные
меры. Поэтому он много работал и добился назначения главным
священником храма Рюундзи. После этого он отправился к
мастеру меча Иёнодзё и попросил его сделать ему длинный
и короткий мечи. Более того, Дэнко предложил ему стать
его учеником и получил разрешение участвовать в работе.
В двадцать третий день девятого месяца следующего года
он был готов к осуществлению своего замысла. К счастью,
в это время к нему пришел гость. Дав приказ накрывать
стол, Дэнко облачился в одежду простолюдина и тайно покинул
резиденцию главного священника. Затем он пошел в Таку
и, спросив Тюдзобо, узнал, что тот с большой группой людей
наблюдает за восходом луны, и поэтому нападать на него
было опасно. Не желая откладывать свое дело, Дэнко решил,
что выполнит свой долг, если убьет Моана, отца Тюдзобо.
Отправившись в дома Моана, он вломился в его спальню,
выкрикнул свое имя и зарубил его, не дав ему встать с
кровати. Когда на крики сбежались люди со всей округи,
он объяснил свой поступок, выбросил длинный и короткий
мечи и вернулся домой. Известие о его мести опередило
его, и поэтому, когда он возвращался в Сага, большая группа
мирян из его прихода встретила его на дороге и проводила
его до самого дома.
Господин Мимасака был вне себя от ярости, но, занимая
должность главного священника клана Набэсима, Дэнко был
неуязвим. В конце концов через подданных Набэсима Тонэри
господин Мимасака обратился к Таннэну, главному священнику
Кодэндзи. Он сказал:
- Когда священник убивает человека, его нужно приговорить
к смерти.
- Приговор духовному лицу может вынести только традиция
храма Кодэндзи, - ответил Таннэн.
Господин Мимасака рассердился еще больше:
- К чему же его теперь приговорят?
- Хотя вам этого знать не полагается, - отвечал Таннэн,
- поскольку вы настаиваете, я отвечу вам. В соответствии
с буддийским Законом, провинившийся священник должен низложить
мантию и уйти в изгнание.
Впоследствии Дэнко низложил свою мантию в храме Кодэндзи.
Однако, когда он отправлялся в изгнание, несколько его
учеников взяли длинные и короткие мечи и вместе с целой
толпой мирян сопровождали его до Тодороки. По дороге они
встретили несколько человек в одежде охотников. Охотники
спросили правда ли, что процессия идет из Таку.
Дэнко долгие годы жил в Тикудзэне. Он пользовался всеобщим
уважением и был на хорошем счету среди самураев. Эта история
о нем получила огласку, и, говорят, его хорошо принимали
во всех домах города.
