1474-1555 гг.
Страница: 2/2
Следует хорошо понимать, что если господин начинает чувствовать
презрительное отношение к себе со стороны вассалов, он
вскоре сойдет с ума. Ведь невозможно, чтобы свои собственные
слуги смотрели свысока на того, кого, согласно его положению,
не могут презирать даже враги. Это поистине смешно. Увы,
но если подобное происходит, клан вскоре погибнет.
Господин Эйрин обладал многими достоинствами, которые
трудно даже постичь. Но главное из них; как говорят старейшины
клана, состояло в том, что в управлении провинцией он
опирался на благопристойность. Само собой разумеется,
что он был вежлив с представителями самурайского сословия,
но он также был любезен и в письмах к крестьянам и горожанам.
Более того, даже надписывая адрес на этих письмах он сохранял
почтительность сверх обычных норм. Поэтому, все жаждали
стать его союзниками и отдать за него жизнь.
Госпожа Кэйсицу много раз говорила, как господин Эйрин
приказывал ей: «Маленький Норикагэ растет избалованным,
и после нашей смерти будет невежлив с самураями. Учите
его правильным манерам».
Человек должен откладывать деньги на будущее. Однако,
из поколения в поколение передавалось, что самурай не
должен уподобляться «денежным мешкам», накопившим горы
золота и серебра и считающим богатство единственной целью
в жизни. Ходзё Соун собирал в своем доме все подряд, вплоть
до булавки. Однако, Мунэнага говорил, что в военное время
Соун не пожалел бы даже драгоценных камней.
Если человек заставляет садовника плотничать, а плотника
— выполнять работу садовника, это значит, что он просто
глуп и не разбирается в людях. Каким бы совершенным ни
был человек, у него есть сильные и слабые стороны. Если
учитывать способности людей и использовать их соответственно,
занятия всех людей будут закреплены правильно, и господину
не будут угрожать опасности.
Для самурая нет ничего постыдного в том, чтобы услышать
о чем-то и убежать, увидеть же это и убежать — вот величайший
позор.
Любому самураю, независимо от его личных качеств, необходимо
еще в молодости прославиться боевым мастерством, дабы
обрести покровительство божеств. Ибо редко встречаются
те, кто в юности прослыл неумелым, но потом все-таки овладел
боевым искусством. Кроме того, даже если самурай, в молодости
ставший искусным, будучи уже взрослым проявит свое неумение,
какое-то время его репутация не пострадает. Вот почему
нужно быть внимательным к подобным вещам.
Великим полководцем можно назвать того, кто потерпел хотя
бы одно поражение. Человека, подобного мне, всю жизнь
одерживавшего победы и не проигравшего ни одной битвы,
нельзя назвать великим, хотя я уже стар.
Что касается морской болезни: однажды я сказал, что если
мы будем думать только о враге, ждущем нас на берегу,
ни один человек не заболеет морской болезнью. Несколько
лет назад я с большой армией отправился морем в Тамба.
Как я и предполагал, ни один человек не страдал морской
болезнью. На обратном же пути ею заболели все.
Не может не вызывать уважения, если человек, недалекий
от природы, прилежно трудится. Однако, если человек, просто
знающий что почем, но при этом считающий себя намного
умнее всех остальных, совершает отвратительный, непростительный
или несправедливый поступок, он поистине груб и ненавистен
и заслуживает сурового наказания. Его положение в обществе
значения не имеет.
Для самурая нет ничего постыдного в том, чтобы услышать
о чем-то и убежать. Увидеть же это и убежать — вот величайший
позор. Ведь в таким случае ты сам уничтожаешь свои войска.
Услышать о противнике и отступить — это обманный маневр,
следование стратегии, но никак не бегство. И в прежние
времена, и в нынешние говорили: если отступаешь в беспорядке
и, не оказывая сопротивления, неизбежно потерпишь поражение.
Вот почему сказано: «Пусть твои уши будут трусливыми,
а глаза — отважными».
Учение для человека — все равно, что ветви и листья для
дерева. Без него он просто не сможет жить.
