Страница: 12/12
Вернувшись в гостиницу, я залезла под одеяло и заснула крепким сном,
не выключая отопления из-за холода.
Когда я проснулась от стука бегущих тапочек по коридору и голосов
пресонала гостиницы, погода полностью переменилась.
За огромным окном в алюминиевой раме виднелись тяжелые, серые тучи,
дул сильный ветер со снегом.
Вчерашняя ночь казалась сном, я рассеянно поднялась и включила свет.
На фоне четких очертаний гор за окном кружился мелкий снег. Шумели и
качались деревья. Комната прогрелась, в ней даже стало жарко, она была
белая и светлая.
Я опять залезла под одеяло и долго смотрела на переполненный силы
снег, от одного вида которого становилось холодно. Мои щеки пылали.
Эрико больше нет.
Смотря на снежный пейзаж, на этот раз я по-настоящему знала. Что бы ни
происходило со мной и Юити, какой бы долгой и красивой ни была жизнь, я
больше никогда не увижусь с Эрико. Вдоль берега реки шли замерзшие люди,
снег тонким слоем ложился на крыши автомобилей, деревья качали головами, в
разные стороны разбрасывая сухие листья. Серебряные оконные рамы светились
холодным блеском.
Вскоре за дверью послышался веселый голос сэнсэя, пришедшей разбудить
меня:
– Сакураи-сан! Не спите? Снег идет! Снег!
– Вижу, – откликнулась я и встала. Я оделась, был дан старт еще
одному реальному дню. Они стартовали, раз за разом.
В последний день мы собирали материал о французской кухне в небольшом
отеле в Симода и устроили шикарный ужин для всей группы.
Почему-то все очень рано ложились спать, а мне, неисправимой сове,
было мало, и после того, как все разошлись по своим номерам, я вышла
погулять на побережье, прямо перед гостиницей.
Я надела пальто и несколько пар колготок, но все равно было так
холодно, хоть кричи. Я купила банку с горячим кофе в автомате и положила
ее в карман. Она была очень теплая.
Я стояла на дамбе и смотрела на пляж, в белой, туманной тьме. Море
было черным-пречерным, время от времени оно сверкало кружевными кромками.
Со страшной силой дул холодный ветер, в голове звенело, я спустилась
по темной лестнице, ведущей к пляжу. Песок был прохладным и шуршал. Я
долго гуляла вдоль моря, попивая кофе из банки.
Я смотрела на бесконечное море, окутанное тьмой, на огромные неровные
тени скал, о которые с грохотом разбивались волны, и мне охватила
странная, сладкая грусть.
Наверняка, еще будет сколько угодно радостного и печального... Даже
если без Юити.
Думала я в тишине.
Вдали кружился свет маяка. Он то светил в мою сторону, то отдалялся,
превращаясь в светящуюся дорожку на поверхности волн.
Хорошо, хорошо, – согласилась я и вернулась в гостиницу, из носа у
меня текло.
Пока в незамысловатом электрическом чайнике, который стоял в номере,
кипятилась вода, я приняла горячий душ, переоделась и села на кровать.
Зазвонил телефон. Я сняла трубку, оператор сказала:
– Вам телефонный звонок. Подождите, соединяю.
За окном виднелся гостиничный сад, темная трава и белые ворота. За
ними – холодный пляж, по которому я ходила недавно, беспокойное темное
море. Доносился шум волн.
– Алло, – ворвался голос Юити. – Наконец-то я тебя нашел. Нелегко
это было сделать.
– Ты откуда звонишь? – улыбнулась я. Напряжение в душе стало
медленно ослабевать.
– Из Токио, – ответил Юити.
В этом ответ на всё, – почувствовала я.
– Сегодня был последний день. Завтра возвращаюсь, – сказала я.
– Поела много вкусного?
– Ага. Смотри: сасими, креветки, кабанье мясо, а сегодня –
французскую кухню. Потолстела немного. А, кстати, я скоростной почтой
отправила себе домой маринованный васаби, пирог с угрем и полную банку с
чаем. Можешь прийти забрать.
– А почему не сасими с креветками? – спросил Юити.
– Потому что их не отправишь, – засмеявшись, ответила я.
– Хорошо, я завтра приду тебя встречать на вокзал, а ты купи и
привези их с собой. Во сколько, ты сказала, поезд прибывает? – радостно
спросил Юити.
В комнате было тепло, от вскипевшей воды шел пар. Я стала объяснять, в
какое время и на какую платформу приходит поезд.
Перевод с японского: Екатерина Тарасова.
