Страница: 16/18
Мне не спалось, и я достал из рюкзака карманный фонарик и "Волшебную гору" и стал читать.
Около двенадцати дверь спальни тихо отворилась, ко мне подошла Наоко и заползла мне под бок. В отличие от вчерашней ночи, это была самая обычная Наоко. Глаза ее не были затуманенными, и вела она себя вполне раскованно.
Она поднесла губы к моему уху и тихим голосом сказала: "Не спится почему-то". Я сказал ей, что со мной то же самое. Я положил книгу и выключил фонарь, затем обнял Наоко, и мы поцеловались. Темнота и шум дождя нежно окутывали нас двоих.
- А Рэйко?
- Все нормально, она заснула. Она если заснет, уже ни за что не проснется, - сказала она. - А ты честно опять приедешь?
- Еще бы не приехать.
- Хоть я тебе и сделать ничего не могу?
Я кивнул в темноте. Я явственно ощущал, как груди Наоко касаются моей груди. Я гладил ладонью ее тело в накинутом на него халате. Несколько раз медленно проводя рукой, начиная с плеча, затем по спине, по бедру, я запечатлевал в своей голове очертания и мягкость ее тела.
Какое-то время мы нежно обнимались таким образом, а потом Наоко тихонько поцеловала меня в лоб и выскользнула из постели. Было видно, как тонкий голубой халат Наоко стремительно, точно рыба, колыхается в темноте. - Пока, - тихим голосом сказала Наоко.
Слушая шум дождя, я погрузился в тишину сна.
Утром дождь все еще шел. В отличие от вчерашней ночи, это был мелкий, невидимый для глаз осенний дождь. Лишь по рисунку на поверхности луж да по шуму стекающей с крыши воды можно было определить, что идет дождь.
Когда я открыл глаза, за окном стоял густой туман молочного цвета, но с восходом солнца туман унесло ветром, и лес с цепочкой гор проявили понемногу свой облик.
Как и вчера, мы втроем позавтракали и пошли в птичник ухаживать за птицами. Наоко и Рэйко надели виниловые противодождевые накидки с капюшонами, а я поверх плаща надел непромокаемую ветровку. Воздух пропитался сыростью, и было холодновато.
- Холодно после дождя, - сказал я Рэйко.
- Такая тут погода: после каждого дождя становится все холоднее, а в какой-то момент он в конце концов превращается в снег. Тучи с Японского моря заваливают все здесь снегом, а потом улетают на ту сторону, - сказала Рэйко.
- А птицы зимой как же?
- Уносим в помещение, конечно. А как иначе? Не можем же мы весной откапывать замерзших птиц из-под снега, размораживать и говорить: "А теперь все обедать!"
Я постучал пальцем по решетке, и попугай задергался и заорал: "Сука!", "Спасибо!", "Идиот!".
