Страница: 1/11
И Киёмори, и его хозяин стали пунцовыми от сакэ, которым их угощала госпожа Кии. После того как они опрокинули в себя несколько чашечек в честь победы, госпожа Кии, предвосхищая доверительную беседу двух мужчин, удалила слуг и стала обслуживать их сама.
– Ты должен его обезглавить. Ничего другого не остается. Ты никогда не станешь настоящим мужчиной, если будешь проявлять мягкосердечие, – повторял Синдзэй, упрекая Киёмори за слабость духа. – Тебя беспокоит, что Тадамаса твой дядя, но разве не он сам отрекся от кровных связей?
– Да, он опасался последствий этого дела со Священным ковчегом и в то самое утро отрекся от родства со мной.
– Но тогда тебя с ним ничего не связывает.
– И все-таки родство осталось.
Налившиеся кровью глаза Синдзэя глядели прямо в глаза Киёмори.
– Родство? Но я полагал, что твоим настоящим отцом был покойный император Сиракава, а не Тадамори из дома Хэйкэ.
– Да, я узнал это от отца, когда он умирал. Возможно, я и являюсь сыном императора Сиракавы, но что он сделал для меня? Тадамори же был для меня больше чем отцом. Как я могу забыть это? Тадамаса его брат, и я не могу посадить его в тюрьму, тем более обезглавить.
Синдзэй рассмеялся.
– Да, ты весьма добрый человек. – Повернувшись к жене, он спросил: – Можно ли представить себе кого-либо еще, столь безнадежно щепетильного?
– Боюсь, я не совсем понимаю, – отозвалась госпожа Кии, – что его так беспокоит?
– Тогда слушай. Киёмори пришел ко мне в удрученном состоянии и, когда я спросил его, в чем дело, сказал, что готов расстаться с дарованными ему землями и титулом ради спасения изменника Тадамасы из дома Хэйкэ. Он скрывает его и после мучительных раздумий решил меня попросить, чтобы я замолвил слово за Тадамасу при дворе. Я отчитал его за такую глупость. Что ты думаешь обо всем этом?
– Не знаю, что и сказать…
– Даже ты, женщина, которой приходилось выполнять тайные поручения госпожи Бифукумон и ее светлейшего супруга, должна была бы посмеяться над прекраснодушием главы дома Хэйкэ. И это – Господин Харимы!
– Не достаточно ли смеяться надо мной, Синдзэй? Я уже сказала, что раздумываю.
– Сколько можно наблюдать следы сомнений и нерешительности на твоем лице?
– У меня самой случались сложные ситуации. Мне трудно судить об этом деле слишком строго…
– В твоем случае дело выглядит иначе. Тадамаса – мятежник, ты же просто выполняла поручения трона.
– Я знаю. Что должно быть сделано, пусть выполняется. У меня больше нет колебаний.
