Страница: 1/5
Из той части пастбища, где днем велась торговля быками, периодически доносилось мычание. Бодрствовавший бык звал в темноте свою подругу. От его нетерпеливого топота тьма казалась окружающим еще более черной. Единственный огонек светил из домика, где несколько человек были заняты азартной игрой. В тесном помещении, насыщенном копотью лампы и парами сакэ, слышались позвякивание монет и гортанные голоса. Несколько лавочников, сидевших в компании скотников и профессиональных игроков, повышали ставки. По их сосредоточенным лицам катились капли пота, они пучили глаза, наблюдая за каждым броском игральной кости.
Томидзо ворчал:
– Опять то же самое. Когда это кончится?
Раздраженный постоянными проигрышами, он оперся спиной и затылком о стенку из тонких деревянных досок. Затем, приняв нормальную позу, потянулся к кувшину с сакэ и пробормотал:
– Удивляюсь, почему все, что я ни делал в последнее время, пошло прахом. Просто не могу понять…
Опустошив кувшин, торговец медленно покачал головой и застонал. Он судорожно похлопывал себя по бедрам в стремлении побороть какую-то внутреннюю боль. Цепь неудач началась с Токивы, думал Томидзо. Он сделал глупость, доставив ее в Рокухару. От этого не получил никакой выгоды – ни гроша. Хуже того, его посадили под замок и выпустили только после того, как избили до полусмерти. Томидзо попытался бы добиться справедливости, если бы имел доступ к Киёмори, но об этом не стоило и мечтать. Когда же он рассказывал о случившемся знакомым, те поднимали его на смех и тем самым приводили в ярость. Торговец еще больше расстроился, когда узнал, что Токива жила где-то в столице, пользуясь комфортом и престижем своего положения как наложницы Киёмори.
Сакэ, женщины и азартные игры постепенно истощили все его состояние. Утром он продал последнее стадо своих быков. После торговой сделки Томидзо снова начал метать кости, пытаясь отыграть потери, но вместо этого спустил все остальное.
– Одолжите мне немного денег до следующей сделки, – обратился он к более удачливым игрокам, но его просьба была обойдена молчанием. – Эй, вы, лучше не злите меня! У меня есть племянница, Токива, она ценнее всех денег, которыми вы располагаете, – рявкнул он и завалился спать.
На следующее утро Томидзо проснулся в полном одиночестве. Отогнав мух, ползавших по его лицу, торговец поднялся, зевнул и затем вышел на залитое солнечным светом пастбище.
– Эй, Камэ, что ты узнал вчера?
Камэ, скотник, посланный Томидзо предыдущим днем проследить за Ёмоги и Асатори, вышел из-под навеса с объяснениями.
Выслушав его, Томидзо, крайне нуждавшийся в деньгах, отправился к домику в Мибу, где жила Токива. У входа в помещение для слуг он представился:
– Я – дядя вашей госпожи, Токивы.
Слуга выслушал его и ушел. Пока Томидзо ожидал ответа, во дворике появилась Ёмоги с цветами в руках. Увидев посетителя, она застыла в ужасе.
– А, Ёмоги. Ты хорошеешь! Я только что сообщил слугам о себе. Хочу, чтобы и ты доложила госпоже о моем прибытии. Гм, у вас здесь уютное, тихое местечко.
– Ее нет дома – она сейчас в другом месте.
– Что?
– Госпожи нет дома.
