Простота и утонченность – японские идеалы красоты
Страница: 1/3
Простота и утонченность всегда считались эстетическими качествами, присущими японской культуре, и были важнейшими особенностями жизни японцев с древних времен. Традиционная японская архитектура, например, казалась упрощенной, потому что упор делался на свободное пространство, отсутствие украшений и спокойные приглушенные тона. Тем не менее таким постройкам была свойственна элегантная красота. Подобные свойства можно увидеть в японском искусстве и литературе: дизайн керамических изделий зачастую очень незамысловат и цвета скромные; структура японских стихов проста и незатейлива, но и те, и другие воплощают простоту и элегантную красоту. Ваби-саби — это японский термин, который как раз и отражает такое ощущение красоты, но в то же время несет в подтексте определенные моменты, трудно поддающиеся определению. Эстетические качества, отраженные в ваби-саби, происходят от буддийских идеалов периода Средневековья, когда распространение буддизма в Японии ввело представление о ваби-саби в культурную сферу. Это понятие и сегодня определяет важнейшую суть многих традиционных видов искусств Японии.
Этимология выражения ваби-саби
Ваби-саби — сложное выражение, составленное из двух разных, но связанных между собой элементов: ваби и саби. Ваби — это эстетические и моральные нормы и правила, сформированные в средневековой отшельнической традиции, которая делает акцент на простом, строгом типе красоты и созерцательном, безмятежном отвлеченном восприятии действительности, и вдобавок к тому тяготеет к наслаждению спокойствием, праздной жизнью, свободной от мирских забот. В своей первоначальной, старой форме оно выражало категории одиночества и печали, но применительно к хайку или садо (чайная церемония) сулило покой, освобождение, чистоту помыслов (Обунся когодзитэн, 1988; Синсэн кокугодзитэн, 1992). Понятие саби также развивалось как средневековая эстетика, отражающая прелести одиночества, смирения, безмятежности и старости; в то же время это слово имеет подтекст: покорность, скромность, нечто сделанное со вкусом (там же).
Ваби — существительное от глагола вабу. Прилагательное вабисий указывает на хороший вкус и утонченность, но выражение ваби-саби не всегда передает эти этические ценности. Изначально эти слова использовались для описания неблагоприятных обстоятельств, таких как разочарование, беспокойство или заброшенность. Впервые в письменном виде они появились в «Манъёсю» («Собрание мириад листьев»), старейшем сохранившемся до наших дней сборнике японских стихов, — при описании печальных сцен, когда люди испытывают боль неразделенной любви. В более поздней поэзии периода Хэйан термины, родственные ваби, все еще использовались для характеристики безутешной любви, но впервые стали выражать и разочарование людей, горюющих о своих бедах вообще. Подобные выражения положили начало развитию эстетических категорий параллельно с распространением буддизма в период Камакура как результат изменений в отношении к неприятностям. В те времена странствующие монахи и поэты пришли к заключению, что одинокая жизнь — привлекательная альтернатива материальному миру и общественным распрям, так как она давала возможность испытывать чувство единения с природой. Благодаря отшельническому (уединенному) образу жизни люди начинали ценить простой и строгий тип красоты и развили отвлеченное, созерцательное отношение к жизни вообще, отношение, которое доминировало в литературных трудах того времени. Типичным примером такой позиции было их ощущение времен года, в особенности унылой поздней осени и зимы. Отшельники испытывали одиночество и заброшенность, когда смотрели на падающие листья и идущий снег и представляли цветущую вишню и весеннюю зелень. Правда, при этом также они воспринимали положительно признаки разрушения красоты, на первый взгляд незаметные, но неизбежные, которые приносило время. Постепенно они пришли к такому состоянию души, при котором одиночество и разрушение приобретали особую красоту, и простая, аскетичная жизнь стала восприниматься как утонченная и благородная. Таким образом, хотя в этот период первичный смысл ваби долгое время сохранял приоритет, буддийские ценности оказали огромное влияние на его развитие как эстетической категории.
Саби ассоциировалось с красотой безмолвия и старости, и сегодня слова, связанные с саби, включая глагольную форму сабу и прилагательное сабисий, используются больше для того, чтобы передать чувство покинутости, одиночества и красоты древности. Но, как и ваби, эти слова вначале не были способны выступать в качестве определения эстетических ценностей. Производные от саби слова также можно встретить в древних литературных трудах, например в «Манъёсю», в которых они использовались для описания одиночества или унылой природы. Первым человеком, применившим производные от саби слова как похвалу, был Фудзивара-но Тосинари, один из лучших поэтов периодов Хэйан и Камакура. Он использовал такие безрадостные образы, как, например, «замерзший чахлый тростник на морском берегу», чтобы подчеркнуть красоту и привлекательность затаенной печали и одиночества, которые сопровождают людей в жизни. С того времени многие поэты и писатели добавили различные оттенки к этому печальному образу, пока в период Эдо Мацуо Басе и его последователи не превратили понятие саби в поэтический идеал.
