«Дзёро» - это обозначение проституток, с которыми по незнанию нередко путают гейш.
Упомянув о гейшах, нельзя оставить в стороне вторую сторону одной медали – дзёро. Именно с ними, т.е. с представительницами одной из самых древних профессий путают гейш чаще всего. Слово «дзёро» не несёт в себе оскорбительного оттенка, но оно и не восхваляет свою «обладательницу».
Почему же путают гейш и дзёро? Хватает и того, что гейши и дзёро обитали в едином пространстве Весёлых кварталов. Плюс ко всему «родство» занятий как гейш, так и дзёро играет свою роль – и те, и другие ублажали мужчин, разница только в используемых способах.
Мужчина, приходящий к куртизанкам, часто желал сохранить лицо и цель своего визита в тайне. Поэтому первоначально он приходил в чайный домик (хикитэ-дзя), в котором существовали проводники до «любовных» чайных домиков (иро-дзя). Таким образом решалась проблема представления друг другу, истинная цель мужчины скрывалась под посещением «чайного домика» - всё было шито-крыто.
Дзёро делились на ранги, согласно красоте, славе, умению и, разумеется, оплате. Дзёро первого ранга назывались омаагаки, второго ранга – хаммагаки, третьего – дайтё комисэ и т.д. вплоть до пятого ранга. Разумеется, между крайними рангами разница была чрезвычайно значительной.
О положении куртизанки можно было судить по её комнате и общему убранству, которые она самостоятельно (в финансовом плане) поддерживала в должном состоянии, что очень часто приводило к долгам (долгополучателями, разумеется, были владелицы дома удовольствий). Поэтому богатый поклонник, жертвовавший деньги своей пассии, был как нельзя кстати.
Выбор девушек осуществлялся следующим образом: потенциальный клиент прогуливался по улицам Весёлого квартала, а девушки сидели на верандах домов за решетчатыми окошками. Причём, окошки более дешёвых домов забирались горизонтальными решётками, так что клиент мог заранее прогнозировать (хотя бы примерно) свои расходы. Негласно существовало следующее соглашение: раз выбрав девушку, нужно было её придерживаться, «остепениться». В свою очередь, девушки также имели право отказаться от неугодных клиентов.
Дзёро становились примерно также как и гейшами, т.е. большая часть девушек выкупались у их семей. Официально же с ними заключались срочные договора на несколько лет. Уйти из квартала можно было, лишь внеся большую сумму денег, что, учитывая огромные расходы дзёро на себя и поддержание своего статуса, было мягко говоря маловероятным, но тем не менее возможным, особенно, при наличии богатого покровителя. Если клиенту полюбилась дзёро, он вполне мог её выкупить и жениться на ней.
Как уже было упомянуто, стоимость куртизанки зависела от её класса. В порядке уменьшения стоимости «шкала» дзёро выглядела следующим образом:
- таю;
- коси;
- цубонэ;
- сантя;
- уличные девки, банщицы, прислужницы и т.п.
Куртизанки-таю обходились в 58 моммэ (примерно 3000 рублей) за раз (и это не считая обязательных 18 моммэ для прислуги – ещё 1000 рублей), а проститутки самого низшего ранга обходились примерно в 1 моммэ (около 50 рублей(!)). Помимо непосредственной оплаты услуг существовали ещё сопутствующие расходы – еда, питьё, чаевые множеству слуг, всё это выливалось иногда в, например, 150 моммэ (8000 рублей) за вечер. Таким образом, мужчина, содержащий куртизанку, вполне мог выложить за год около 29 кэммэ (около 580 000 рублей).
В домах более низкого пошиба гостя вполне могли затащить к себе различными обещаниями удовольствий, напоить и в итоге обобрать. В высококлассных домах о деньгах разговора вовсе не заходило до тех самых пор, пока гостя не провожали в его личный чайный домик – там-то ему и предоставлялся внушительный счёт. Подносился он с многочисленными поклонами, плюс голова у гостя на утро явно была не склонна к анализу многочисленных цифр, так что платили все и за всё.
