XIV
93
В давние времена жили кавалер и дама. Как-то случилось, что он
перестал быть с нею. После этого у той появился кавалер другой, но так
как у них уже ребенок был, то хоть и не подробно, но все же изредка он
посылал ей известия о себе.
Дама эта умела писать картины, почему и кавалер однажды ей послал
веер, чтоб разрисовала. Но ввиду того, что как раз в те дни у нее был
тот, другой,- она день или два ему не отсылала обратно, почему первый
кавалер в негодовании послал сказать ей: "Того, о чем просил я тебя, ты
до сих пор не выполнила. Конечно, так оно и должно было случиться! Я
знаю это... Но все же я не могу сдержать свое негодование и не упрекнуть
тебя". И послал при этом ей стихотворение; время было осенью:
"Осенней ночью забываешь
день весенний...
Видно, дымки, что весною,-
роса, что осенью встает,-
сильней гораздо!"
Так сложил он, а дама в ответ:
"Осеней тысячи
можно ль сравнить
с весной хоть одною?
Однако и клен, и цветы
осыпаются равно..."
94
В давние времена жил кавалер, служивший императрице Нидзё.
Постоянно соприкасаясь с одной дамой, служившей там же, он полюбил ее.
"Ах, как бы - хоть через перегородку - с тобой встретиться и рассеять
безотрадные думы, которых столько накопилось!" - сказал он ей, и дама,
под величайшей тайной, через перегородку с ним повстречалась. Ведя
беседу, кавалер -
"Моя любовь сильней,
чем та, у Волопаса...
"Реку небес" - преграду,
что здесь нас разделяет,
ты уничтожь теперь!" [134]
Понравилось ей стихотворение это, и с ним встретилась она.
95
В давние времена жил кавалер. Пока он так и этак с дамой говорил,
шли месяцы и дни. Но так как не была она из дерева иль камня, то сердце
тронуто, что ль, было ее,- но только в конце концов сжалилась она над
ним. Время было - середина месяца июня. У дамы на теле один иль два
нарыва появились, отчего она ему сказать послала: "Теперь уж ничего
иного нет на сердце у меня. Но у меня образовались один иль два нарыва,
и время очень жаркое... Когда слегка повеет осенний ветер,- непременно с
тобой встречусь". Но когда настала осень, отец дамы, услыхав, что думает
она к нему идти, бранить ее стал и выговоры делать. И вот ее брат
старший внезапно появился за ней самой, и дама, подняв один из первых
красных листьев клена, на нем стихи написала:
"Осенью",- тебе
сказала я, и все же
ничего не вышло!
Листвой дерев засыпанным
ручьем все оказалось!" [135]
Написала она и, оставив, сказала: "Если оттуда пришлют
как-нибудь,- отдайте это",- и ушла. И затем в конце концов хорошо ли ей
стало иль плохо, куда она девалась - неизвестно было. И тот кавалер
произносить заклятия стал, за спиной в ладоши ударяя[136]. Дело
страшное. "Заклятия на людей... подействуют ли, нет ли,- теперь
посмотрим!" -так говорил он.
96
В давние времена жил великий канцлер Хорикава. В день, когда пир,
по случаю его сорокалетия, справлялся в доме на линии девятой, кавалер в
чине тюдзе бывший,-
"Рассыпьтесь и сокройте
собою все, о, вишен
цветы! Чтоб старость,
грядущая сюда,
с дороги сбилась.."
