Страница: 1/9
Эту историю я впервые услышала в конце прошлого года.
- Палтус, кому палтус, палтус!.. Каракатица, скумбрия, макрель!
Время близится к вечеру. В маленьком ресторанчике на втором этаже рыбной лавочки, кроме нас, посетителей нет. Снизу время от времени доносится призывный клич торговца рыбой.
В тот день мы праздновали день рождения учителя Коуми. Семьдесят семь лет - особая дата. Плюс проводы старого года - достойный повод для встречи. Гостей собралось человек десять. У учителя плохо со зрением, поэтому решили отпраздновать не вечером, а днем. За сёдзи еще совсем светло, так что банкет проходит тихо и чинно. После нескольких чарок саке учитель сидит, устало облокотившись о стол, - видимо, сказывается возраст. И вдруг он начинает рассказывать об острове Миносима.
- Это было лет десять назад... Мы с друзьями из общества хайку решили отправиться на Миносиму. Ранняя весна - сезон заготовки морской капусты. Это время года на острове исполнено особого очарования. Именно то, что требуется для поэтического путешествия. Дорога тянется по берегу, и вдоль нее громоздятся небольшие валуны. На них сушатся листья морской капусты. Черные, с каким-то жирным отливом стебли, словно выброшенные самим морем, устилают весь берег.
...Учитель рисует в воздухе палочками, запачканными сасими и соевым соусом, карту острова. Остров совсем маленький, расположен в Корейском проливе, в окружности всего-то километров семьдесят, и живет там чуть более пятисот человек.
Остров мгновенно возник перед нашими глазами, словно из туманной дымки.
- Когда морскую капусту только-только вытаскивают из воды, она имеет коричневатый оттенок, но стоит ей немного подсохнуть, как она сразу чернеет. Ее длинные черные скрученные спирали устилают все побережье. Такое впечатление, что остров буквально порос волосами.
Остров, поросший волосами... Картина уже довольно-таки странная, почти непристойная, но это только начало.
Наш учитель никогда не умел сидеть прямо, словно позвоночник его совсем не держит, - такая вот ужасная осанка. Однако мне не доводилось слышать, чтобы в молодости он чем-то болел.Остается предполагать, что это у него от природы.
- Остров... Ах, как это чудесно! - мечтательно пробормотал Ясунори Екота, подняв чарку с саке. - Свежей рыбки можно наесться вдоволь...
Лет тридцать назад учитель Коуми был нашим классным руководителем. Мы тогда учились в третьем классе школы высшей ступени. Как ни странно, он и тогда уже выглядел довольно старообразно, но был очень мягким, легким, деликатным человеком, так что благодаря ему трудный и нервный период сдачи приемных экзаменов в университет прошел для нас в общем-то безболезненно. К концу второго школьного полугодия его предмет - а преподавал он родную речь - стал факультативным, и я хорошо помню, как учитель Коуми, сидя в полупустой аудитории за кафедрой, глуховатым голосом монотонно читал лекции по древней литературе.
- А давайте все вместе махнем весной на этот самый остров! - предложил вдруг Тосио Ёсихираки, возглавлявший наше общество однокашников.
Учителю уже немало лет, так что с поездкой лучше бы поторопиться. Однако сам он, вытянув поудобнее ноги, печально покачал головой:
- Нет... Такое мне уже не под силу. Море в тех местах бурное, а я плохо переношу качку. И в тот-то раз меня уговаривали, что все обойдется, надо только принять лекарство, но увы... По дороге туда я еще как-то держался, а вот обратно - просто в лежку лежал. Едва живой остался.
- М-да... Этот ужас способен понять только тот, кого хотя бы разок укачало, - согласился Ёкота. Кажется, он тоже страдал морской болезнью.
