Исторический очерк о героях Второй мировой войны
Страница: 1/3
Начало статьи читайте здесь: «Камикадзе - боги без земных желаний. Часть 1».
6. СЛЕПАЯ ЯРОСТЬ
Первые успехи корпуса специальных атак оказались впечатляющими, и потому количество ударных эскадрилий стало быстро увеличиваться. Однако уже тогда не хватало боеспособных самолетов, и их приходилось собирать по всем подразделениям морской и обычной авиации.
Кроме проблем с парком боевых машин были и другие: результативность пилотов, наспех подготовленных к «специальным атакам», была удручающе низка. Это была одна из причин, по которой большое число камикадзе не смогли не только поразить свои цели, но даже и долететь до них. В какой-то мере эта проблема проистекала из другой: Япония еще в 1942 году потеряла почти всех своих асов и опытных летчиков в ожесточенных сражениях за господство в небе. Даже в конце 1944 г. не хватало ни времени, ни ресурсов, ни сил на серьезную подготовку пилотов-смертников. Со временем эти проблемы будут только обостряться.
После первых сокрушительных налетов камикадзе, командование американского и английского флотов сделали правильные выводы: над кораблями теперь в обязательном порядке патрулировали истребители, а все свободное место на палубах занимали зенитки. При атаках камикадзе плотность зенитного огня была чудовищно высока. Задача была одна: любой ценой не допустить прорывов пилотов-смертников к кораблям. Но сделать это удавалось не всегда.
Пилоты-камикадзе оказались в очень сложной ситуации: с суши их яростно обстреливали зенитные части, в небе господствовали американские истребители, а на подлете к цели по ним открывали ураганный огонь с авианосцев, крейсеров, эсминцев и всех прочих судов. К тому же смертников учили лишь таранным атакам, а не сложным маневрам и фигурам высшего пилотажа, которые могли выполнять летчики-асы. Чему можно научить вчерашнего выпускника летной школы, где готовили пилотов по ускоренной программе, за две недели подготовки? Только самым элементарным вещам. (Ситуация с подготовкой пилотов в лётных училищах Японии была еще хуже, чем с подготовкой пилотов во время Великой отечественной в нашей стране. Как горько вспоминали наши летчики, молодых пилотов едва успевали научить взлетать и садиться, и потому такую лётную подготовку они называли «взлет − посадка». Не имея минимально достаточного опыта, такие пилоты обычно гибли в первом же бою. − Прим. авт.)
Именно два этих фактора − отсутствие лётного опыта у камикадзе и мощные системы ПВО − и приводили к огромным потерям среди лётного состава корпуса «Симпу».
Заграждающий огонь достигал такой плотности, что, по воспоминаниям очевидцев, «небо темнело». Американские моряки как сумасшедшие палили из всех видов артиллерии и стрелкового оружия − патронов и снарядов не жалели. Насколько тот огонь был прицельным, сказать трудно: беспримерно отчаянные атаки смертников вызывали у экипажей американских и английских кораблей панический ужас еще до захода тех на смертельное пике. И нередко моряки просто выбрасывались за борт, не дожидаясь финального аккорда безумной атаки − то есть сокрушительного взрыва.
Другой причиной, заметно влиявшей на результативность атак, был человеческий фактор. Это только кажется, что промахнуться по огромному крейсеру, а тем более авианосцу − невозможно. В действительности же, у пилотов было всего две апробированных методики нападения: либо заходить на пике с большой высоты и под крутым углом атаковать боевую рубку или наиболее уязвимые места верхней палубы, либо идти в атаку с бреющего полета над морем. В первом случае ставка делалась на скорость: самолет удавалось разогнать до большой скорости, чтобы прорваться через заградительный шквал огня, а во втором − на внезапность нападения, так как обнаружить самолет, едва не касающийся волн, было сложнее, чем идущего на большой высоте.
Пилотам-камикадзе было предельно сложно сохранять хладнокровие и концентрировать внимание на цели атаки, заходя на смертельное пике при ураганном огне противника, который тот открывал не только из всех корабельных стволов и зенитных батарей, размещенных прямо на палубе, но даже и из табельного оружия членов экипажа. По этой причине пилоты получали ранения или гибли от шальных снарядов, осколков и пуль еще на подлете к неистово отстреливающимся кораблям, да и просто промахивались мимо цели, оглушенные и ослепленные невиданно яростным ураганом встречного огня…
События, произошедшие в апреле 1945 г. произвели на очевидцев неизгладимые впечатления, по своим последствиям сравнимыми с тяжелым психическим шоком. Вот описание нападения на эсминец «Буш». Заметьте, это был всего лишь эскадренный миноносец, а не крейсер или авианосец, ожесточенность атак на которые была еще выше. И это был всего лишь один день из жизни неистового «корпуса специальных атак». Таких дней до конца войны оставалось еще немало.
6 апреля 1945 г. Появившиеся в небе японские самолеты неприятно поразили американских моряков своим количеством: их были сотни и летели они парами, тройками и даже поодиночке. То один, то другой самолет срывался в смертельное пике и несся прямо на оцепеневших от ужаса моряков обреченных кораблей. Во всяком случае, именно так им казалось, и именно так они потом рассказывали. Несмотря на убийственную плотность огня из всех видов оружия, самолетам, начиненным тротилом, всё же удавалось прорываться сквозь смертоносный шквал и с ужасающим грохотом взрываться на палубах кораблей. Клубы дыма взметались в оглохшее от выстрелов небо, а вспышки и пламя мощных взрывов подсвечивало те клубы адским светом, словно и в самом деле вырывавшихся из преисподней. Горело всё: и корабли, и их экипажи, и даже вода… Раскаленные куски и мелкие осколки металла, разлетающиеся далеко вокруг, разили всё на своем пути, а серая стальная пыль тонкой пленкой покрывала океанские волны…
Дольше всех везло эсминцу «Буш»: уже который час он как мог отбивался от самолетов, проносящихся высоко над ним и исчезавших где-то вдали. В начале четвертого пополудни экипаж эсминца заметил одинокий самолет, который шел на сближение. Хуже того − за штурвалом «летающей торпеды» оказался опытный пилот: он умело уворачивался от шквала сосредотачиваемого на нем огня, постоянно менял траекторию и высоту полета, то взмывал вверх, то прижимался к морю, едва не касаясь волн. Вот он последний раз выполнил «горку», набрал высоту и ринулся вниз, парализуя команду леденящим душу ревом мотора. Результат был ужасающим: взрывом снесло камбуз, прачечную, лазарет и ремонтную мастерскую. Эсминец пылал, а системы пожаротушения у него уже не было…
Многие очевидцы подобных нападений указывали потом на одну характерную особенность таких атак: при подлете к цели, когда пилоту удавалось выбрать правильную траекторию смертельного пике, а самолет уже неотвратимо несся на столкновение с кораблем, они вдруг слышали душераздирающий вой. Хотя саму причину того воя не понимали. Причина же заключалась в том, что согласно древнему японскому поверью, привлечь к себе внимание ками − воинственных покровителей Японии, можно было сильным стуком, звоном, грохотом и тому подобными резкими звуками. Тогда ками поможет самураю победить. Но так как у пилота была только одна возможность привлечь к себе внимание покровителей Японии − включая форсаж, реветь в последние секунды запредельными оборотами двигателя, то именно этот вой моряки и слышали. И означал он одно: камикадзе уже видел место, в которое врежется, и, значит, до взрыва оставались считанные секунды.
…Для оказания помощи подошел другой эсминец. Его экипаж снимал с борта «Буша» раненых и оказывал всемерное содействие в борьбе с пожаром. Тогда казалось, что не всё еще потеряно. Но с севера уже приближалось еще полтора десятка японских самолетов, свои же самолеты прикрытия неожиданно и без всякого предупреждения уши на юг. Американские корабли остались один на один с неустрашимыми камикадзе. Несмотря на ураганный огонь, пилоты-смертники хладнокровно выбрали себе цели и ринулись в последние пике. Один из самолетов неотвратимо несся на горящий эсминец «Буш». Взрыв почти расколол корпус судна надвое, а черные клубы дыма взметнулись до небес. Корабль все еще сохранял плавучесть, хотя был изуродован двумя точными попаданиями до неузнаваемости. Бороться с пожаром было уже бессмысленно, да и некому: после двух попаданий оказалось много убитых и еще больше раненых.
Вечером появился еще один японский самолет. Он спокойно облетел горящий корабль, облюбовывая себе место для смертельной атаки. Моряков, наблюдавших за его маневрами, охватил ужас: они понимали, что обречены погибнуть вместе с японским камикадзе. Летящая смерть с жутким надрывом двигателя неслась прямо на них… Не дожидаясь неминуемой катастрофы, моряки в панике прыгали в море. После взрыва самолета корпус эсминца раскололся пополам, а корма и нос в последний раз приподнялись над водой…
Похожий психоз наблюдался и на других американских кораблях, даже тех, которые не получили серьезных повреждений: при приближении самолетов камикадзе, моряки в ужасе выбрасывались за борт, забывая надеть спасательные жилеты. Оказаться в море представлялось им спасением по сравнению с тем животным ужасом, который охватывал их при приближении сумасшедших фанатиков, ни во что не ценящих ни свою, ни тем более их жизни.
Луна, выглядывающая сквозь клубы густого черного дыма, еще долго освещала поверхность моря, усеянного обломками, трупами и еще живыми людьми, которые уже не понимали, ни что им делать, ни куда плыть… Большинство людей, оказавшихся за бортом в результате охватившего их психоза, погибли.
Искореженные и догорающие эсминцы представляли собой жалкое зрелище: в результате массированного налета много кораблей были потоплено, а по крайней мере пятнадцать эсминцев были надолго выведены из строя. Тут и там можно было видеть изувеченные корабли с наполовину снесенными надстройками, языки пламени и клубы дыма, вырывающиеся из проломов и пробоин в палубах, сгоревшие остовы самолетов и их обломки, горы трупов и еще большее количество раненых…
В ходе боев за Окинаву налеты камикадзе достигли своего пика: в тех самоубийственных атаках участвовало 1465 самолётов. В общей сложности, американский флот потерял тогда 26 кораблей, а 225 были серьезно повреждены, в том числе и 27 авианосцев. Таких потерь американский флот не имел ни в одном сражении за всю свою историю.
В битвах за Окинаву американцы в полной мере познали ярость «божественного ветра», который им представлялся сокрушительным ураганом. Не забыть им ни тех покореженных, оплавленных остатков своего флота, ни того животного ужаса, который им внушили бесстрашные камикадзе…
Кроме убитых и раненых в сражениях за Окинаву у флота США появились и ранее никогда не встречавшиеся проблемы: среди моряков резко возросло количество психических заболеваний, безнадежно снизилась моральная устойчивость тех, которым удалось пережить те памятные налеты. Многих из них пришлось списывать на берег, в лучшем случае − переводить на другие кораблями, что заметно отразилось на боеготовности американского военно-морского флота. И в какой-то мере американцам еще повезло: две трети самоубийственных атак не достигли своих целей − в противном случае потери флота были бы еще более тяжелыми (приводят и другие цифры: до 80−90% атак оказались нерезультативными. − Прим. авт.)
Любопытно описание встречи над Окинавой звена камикадзе и звена американских истребителей. После того, «как Хеллкэты» атаковали тяжело нагруженные «Зеро», тем ничего не оставалось, как сбросить бомбы и приготовиться к таранной атаке. Японские пилоты вообще не имели опыта воздушных боев, и потому лучшее, что они еще могли сделать, это протаранить противника. Американцы легко сбили два «Зеро», а командир звена смертников − чудом один «Хеллкэт». И тут случилось неожиданное: один из американских истребителей почему-то решил идти в лобовую атаку. Летчик-камикадзе охотно согласился с таким предложением. Самолеты мчались навстречу друг другу с ужасающей скоростью, но в последний момент нервы у американского летчика не выдержали: «Хеллкэт» отвернул в сторону и позорно бежал. Видимо, он всё же понял, что кого-кого, а камикадзе на испуг не возьмешь…Следом за ним удрал и его звеньевой.
В боях за Окинаву корпус специальных атак понес невосполнимые потери: кроме гибели большого числа наспех подготовленных камикадзе всё острее чувствовался недостаток боевых самолетов, боеприпасов, продовольствия, запчастей, горючего и многого другого, что требовалось для продолжения войны. Лётная подготовка новых камикадзе вообще не выдерживала никакой критики…
После сражения на Окинаве, положение с боевыми машинами стало катастрофическим, и потому стали использовать всё, что могло оторваться от взлетной полосы и нести боевую нагрузку, включая неповоротливые бомбардировщики, которые становились легкой добычей американских истребителей. Доля удачных атак камикадзе и без того была невысока, теперь же стала еще меньше.
Летом 1945 г. приток добровольцев в корпус «Симпу» значительно уменьшился, и командование начало оказывать на пилотов неявное давление − например, раздавая им именные анкеты. Потомки самураев оказались перед трудным выбором: или записываться в камикадзе и становиться героями, или признавать себя трусами. Многие открыто возмущались такими уловками и не сразу успокаивались и смирялись со своим положением. Но через день-другой всё входило в обычную колею, а через неделю уже рвались в бой (идеологическая работа в корпусе «Симпу» была поставлена хорошо. − Прим. авт.)
