77
В давние времена жила статс-дама по имени Такакико. Она
скончалась, и обряды на семью-седьмой день свершались в храме Ансёдзи.
Тогда же жил и удайсё[101] Фудзивара Цунэюки. Он был при тех
обрядах и на пути возвратном заехал в дворец Ямасина, где проживал принц
- священнослужитель Ямасина. Там пущен был водопад, проведена ручьем
вода - искусно все было устроено, и Цунюэки принцу молвил: "Все это
время издали служу я вам, вблизи служить еще не приходилось... Сегодня
же вечером я здесь к услугам вашим".
Обрадовался принц и приказал устроить помещение для ночи. Однако
Цунэюки, от принца выйдя, со своими спутниками стал совещаться:
"Прислуживаю в первый раз я принцу... Возможно ль так оставить это?
Когда, в свое время, был приезд высочайший в Сандзё[102], нам
был доставлен с побережья Тисато в провинции Ки очень красивый
камень[103]. Так как был он поднесен нам уже после высочайшего
приезда, его поставили в канавку перед помещением одного человека. Принц
любит островки[104]. Ему этот камень преподнесем!"- сказал так
он и из приближенных людей своих послал за ним. Спустя недолго они
принесли его. Камень этот на вид был еще лучше, чем понаслышке
"Преподнести его так - слишком просто",- сказал Цунэюки и приказал своим
стихи сложить Правого конюшенного приказа начальником бывший кавалер,
зеленый мох нарезав,- с подобием картины на лаке,- стихи сложив такие,
камень преподнес:
"Недостаточно, конечно...
но заменим скалой!
Нет средств ведь показать
тебе сердцА, цвета чьи
людям не видны..."
Так сложил он.
78
В давние времена в одном роду родился принц[105]. В
комнате родильницы все стихотворения слагали. Дедом приходившийся
двоюродным новорожденному кавалер сложил:
"У врат моих - в ладоней
тысячу бамбук
расти коль станет, -
летом иль зимою - кто ж
под ним не сможет скрыться?" [106]
79
В давние времена был человек, который в разрушенном жилище цветы
глициний посадил. Они цвели очень красиво. В конце марта, когда
накрапывал дождь, он, цветов нарвав и их преподнося одной особе, так
сложил:
"Промок я насквозь,
но все ж, невзирая,
нарвал я глициний!
Подумал - не много весенних
осталось уж дней..."
80
В давние времена проживал один вице-канцлер.
Себе устроив очень красиво жилище у реки Камогава в округе линии
шестой, он там и поселился. В конце октября, когда во всем цвету пышнели
хризантемы, когда клен красный тысячью цветов взору представлялся,
созвав своих всех сыновей, он с ними ночь напролет развлекался за вином,
когда же ночь сменялась уж рассветом и уходить собрались все, слагать
все стали стихотворения, восхваляя красу того дворца.
Бывший тут же ничтожный старец[107], внизу у деревянной
галереи бродивший[108], когда все кончили слагать, сложил.
"Когда ж успел
сюда прийти я в Сиогама?
И вам сюда б, челны...
Что в утренней тиши
за рыбной ловлей..."
Если поехать в провинцию Митиноку, то местностей красивых очень
будет много. Но нет у нашего микадо, во всех шестидесяти слишком
провинциях, такого места, чтоб похоже на Сиогама было. И вот поэтому тот
старец, дворцом восхищаясь, и сложил: "Когда ж успел сюда прийти я в
Сиогама..."
