Страница: 8/11
- - -
...Дни шли за днями, кажется, наступила уже восьмая луна, когда на
государя вдруг напала хворь, не то чтобы тяжелый недуг, а все же
какое-то затяжное недомогание: у него совсем пропал аппетит, то и дело
прошибала испарина, и так продолжалось много дней кряду. "Что это с
ним?" - встревожились люди, призвали лекарей, те стали делать прижигания
моксой, чуть ли не в десяти точках тела одновременно, но больному
нисколько не полегчало. Тогда - кажется, уже в девятую луну, начиная с
восьмого дня - стали служить молебны во здравие. Семь дней кряду
непрерывно возносили молитвы, но, ко всеобщему огорчению, состояние
больного не улучшалось. Замечу, кстати, что служить эти молебны во
дворец прибыл тот самый священник, настоятель храма Добра и Мира,
который этой весной признался мне в любви, проливая обильные слезы. С
тех пор, когда мне случалось ездить в храм Добра и Мира с каким-нибудь
поручением от государя, он всякий раз твердил мне слова любви, но я
всегда старалась как-нибудь замять подобные разговоры и по возможности
уклониться от встречи с настоятелем. А недавно он прислал мне особенно
нежное, полное страсти письмо и настойчиво добивался свидания. Это было
слишком докучно, я оторвала кончик бумажного шнура, которым связывают
волосы, и написала всего два слова: "Пустые грезы!"; записку эту я не
отдала ему прямо в руки, а просто тихонько оставила и ушла. В следующий
раз, когда я опять приехала с поручением, он бросил мне ветку священного
дерева бадьяна. Я незаметно подняла ветку и, когда хорошенько
рассмотрела в укромном месте, увидела, что на листьях написано:
"Рукава увлажнив,
эти листья сорвал я с бадьяна,
все в рассветной росе.
Пусть несбыточны мои грезы -
только в них нахожу отраду..."
Стихотворение показалось мне настолько изящным, что с того дня я
стала думать о настоятеле с несколько более теплым чувством.
Теперь, когда меня посылали за каким-нибудь делом в храм, сердце
невольно волновалось, и, если настоятель обращался ко мне, я отвечала
ему уже без смущения. Он-то и прибыл во дворец, чтобы молиться о
выздоровлении государя.
- Странно, отчего ваш недуг длится так долго... - весьма
обеспокоенным тоном сказал он, беседуя с государем, и добавил: - Перед
началом службы пришлите кого-нибудь в молельню, пусть принесут
какую-нибудь вещь - "заменитель"[14] из вашего личного
обихода...