Страница: 8/11
Вернувшись в столицу, я написала государыне, спросила: "Как мои
цветы?" - и приложила стихотворение :
"Должно быть, цветы
давно на ветру облетели -
ведь минуло дней
много больше противу срока,
что указан был прежде мною?.."
Ответ государыни гласил:
"Разве может сорвать
цветы запоздалые ветер,
даже если прошло
много больше дней против срока
вами данного обещанья!.."
- - -
С тех пор я стала часто бывать у государыни Югимонъин, разумеется,
стараясь, чтобы мои посещения не посчитали слишком назойливыми, и
временами у меня было такое чувство, будто я снова служу во дворце, как
в минувшие времена. Но вот наступила шестая луна, приблизилась третья
годовщина со дня смерти покойного государя. Мне захотелось послушать
проникновенную заупокойную службу. Теперь у меня уже ничего не осталось
из подарков, полученных на память от государя, а меж тем надо было
закончить списки сутры, оставалась еще одна, последняя глава, я боялась,
что так и не сумею закончить мой труд до конца года, но все же решила
пойти во дворец Фусими и хотя бы в сторонке, издали, послушать
заупокойную службу. Ранним утром пятнадцатого дня я пришла в храм Цветок
Закона в селение Фукакуса и увидела, что там устанавливают рисованное
изображение государя - могла ли я без волнения взирать на знакомый
облик? Тщетно пыталась я скрыть слезы, падавшие на рукав. Монахи и
прочие стоявшие в молитвенном зале люди, наверное, удивились, заметив,
что я плачу. "Подойдите поближе, там лучше видно!" - сказал мне кто-то.
Обрадованная, я подошла, поклонилась изображению государя и убедилась,
что еще не все слезы выплакала, они продолжали литься...
Пусть растает роса,
но останется образ нетленный
и при виде его
вновь росою прозрачной слезы
рукава мои увлажняют...
Ночью, когда луна сияла на безоблачном небе, я пришла к даме
Хёэноскэ, в ее каморку, вспоминала прошлое, но мне все еще как будто не
хватало чего-то, я вышла и приблизилась к храму Мгновенного Озарения.
"Прибыли!" - услышала я людские голоса. "О чем это они?" - подумала я.
Оказалось, что изображение государя, которое я видела утром в храме
Цветок Закона, привезли теперь сюда, чтобы установить в храме
Мгновенного Озарения. Четверо человек, очевидно, дворцовые слуги, несли
на плечах укрепленное на подставке изображение государя. Распоряжались
двое в черных одеждах, по-видимому, монахи младшего чина. Словно в
каком-то сне смотрела я, как они вносили в храм картину, занавешенную
бумагой, в сопровождении одного распорядителя и всего лишь нескольких
стражников... Когда покойный государь восседал на троне украшенного
Десятью добродетелями, повелителя десяти тысяч колесниц, и сотни вельмож
повиновались его приказам, - того времени я не помню, в ту пору я была
еще малым ребенком. Я пришла к нему в услужение уже после того, как,
оставив трон, он именовался почетным титулом Старшего Прежнего государя,
но и тогда, даже при тайных выездах, его карету встречали и провожали
вельможи и царедворцы, целой свитой следовали за ним в пути... "По каким
же дорогам потустороннего мира блуждает он теперь, совсем одинокий?" -
думала я, и скорбь с такой силой сдавила сердце, как будто совсем свежей
была утрата.
